Только обязательный прием лекарств напоминает об операции

Константин Козлов — уверенный в себе мужчина спортивного телосложения. Ему 46 лет, он капитан полиции, пенсионер МВД, ветеран Академии управления МВД, сейчас работает в страховании и ведет активную жизнь. При взгляде на него не возникает и мысли, что 4,5 года назад мужчина перенес операцию по пересадке сердца.

— До операции я служил в МВД, работал в отделе по работе с личным составом. В 2016 году мы устроили семейный отдых на Иссык-Куле (Киргизия). Там я впервые почувствовал нехватку воздуха: часто зевал, как будто не мог вдохнуть полной грудью. Но тогда я списал свое самочувствие на курение и на то, что озеро находится на высоте 1608 метров над уровнем моря. По возвращении в Москву я чувствовал себя хорошо, но иногда накатывало такое же состояние, как тогда в горах, будто не могу надышаться. Потом оно стало возникать все чаще и чаще. Но никаких болей в груди и дискомфорта не было, поэтому я долго не подозревал у себя болезни, тем более в МВД мы регулярно проходили проверки.

Через несколько месяцев после появления первых симптомов Константин все же лег в госпиталь МВД на обследование, откуда его сразу же направили в центр трансплантологии. В НМИЦ им. Шумакова мужчине поставили диагноз «дилатационная кардиомиопатия» — заболевание, при котором один из желудочков расширился и при этом перестал справляться с перекачкой достаточного объема крови, из-за чего начала развиваться сердечная недостаточность. Тогда врачи пришли к выводу, что ситуация некритична, но рано или поздно все равно потребуется трансплантация.

— Когда я об этом узнал, то принял информацию с таким же спокойствием, как если бы мне сообщили, что надо поставить коронку на зуб. Я отнесся к трансплантации как к шансу на спасение, поэтому не испытывал ни страха, ни сомнений. И я намеренно не искал в интернете статьи о трансплантации органов, не смотрел статистику по выживаемости, чтобы не поддаваться влиянию негативных переживаний. Я понимал, что обнаруженные мною данные вряд ли будут меня поддерживать и вселять уверенность в будущем. Мне помогали поддержка жены и самонастрой, что все будет хорошо.

В тот момент до пересадки органа было еще далеко. Константину поставили кардиовертер-дефибриллятор. Если бы произошла остановка сердца, то стимулятор запустил бы его. Мужчину комиссовали со службы, и он устроился на другую работу. Где-то через год после установки дефибриллятора Константин стал замечать, что по пути на работу у него возникает одышка. Приходилось часто останавливаться и переводить дыхание. Мужчина опять лег в больницу обследоваться, и врачи пришли к выводу, что ситуация стала критичной.

— Было решено делать трансплантацию. Меня внесли в лист ожидания. Мне запретили выезжать за пределы Москвы и ближайшего Подмосковья, потому что вызов в больницу мог прийти в любой момент. Уже через шесть дней после постановки в лист ожидания поздно вечером мне позвонили из НМИЦ им. Шумакова и сообщили, что меня ожидают. Через два часа я уже был на месте, заселился в палату и лег спать. Примерно в шесть утра меня разбудили и повезли в операционную. Я помню, как уснул на операционном столе и проснулся уже в реанимации.

— В палате, куда меня перевели через несколько дней, мне помогала мама, потому что после операции ни встать, ни лечь без помощи невозможно. Для скорейшего восстановления нужно было надувать шары, ходить, делать другие упражнения. Заставить себя тяжело, потому что находишься под действием таблеток, испытываешь апатию и равнодушие. Но я видел, как пациенты в других палатах пренебрегали советами врачей, из-за этого у людей в легких накапливалась жидкость, им приходилось переживать всякие процедуры по прокалыванию легких, ходить в трубочках. Я так не хотел и заставлял себя заниматься.

Через двенадцать дней Константина выписали. А еще через четыре дня он сам сел за руль и поехал в поликлинику оформлять инвалидность. Через три месяца после операции мужчина с семьей поехал на отдых в Черногорию и в течение следующего года совершил еще несколько поездок: в Кисловодск, Германию, Шанхай, Испанию, Сочи.
Раз в год-полтора Константин ложится в НМИЦ им. Шумакова делать биопсию сердца и проверять сосуды, чтобы отслеживать состояние пересаженного органа. Раз в три-четыре месяца мужчина сдает кровь на концентрацию препаратов.

— Операция кажется уже далеким прошлым. В моем ближайшем окружении уже и забыли, что я пережил пересадку, а на работе многие и не знают, что у меня инвалидность II группы. Думаю, я ничем не отличаюсь от большинства людей. Если у меня и бывает недомогание, то как реакция на погоду или стрессы. И я сам помню о том, что у меня пересадка, только потому, что дважды в день принимаю лекарства. Но так приходится жить людям с разными заболеваниями, это не повод чувствовать себя ущербным или испытывать к себе жалость.

— Низкий поклон всем врачам и всему медицинскому персоналу НМИЦ им. Шумакова за их труд и за подаренную возможность быть с близкими. Хочу выразить особую благодарность оперирующему хирургу Закирьянову Артуру Ринатовичу, заведующей кардиологическим отделением Колосковой Надежде Николаевне, врачу-кардиологу Муминову Илхомходже Ибрагимовичу за их профессионализм.

Источник: minzdrav-donor.lenta.ru